В категории материалов: 325 Показано материалов: 151-180 |
Страницы: « 1 2 ... 4 5 6 7 8 ... 10 11 » |
Сортировать по:
Дате ·
Названию ·
Рейтингу ·
Комментариям ·
Просмотрам
Мой Ви! Я вспоминаю тебя молодым. Я вспоминаю тебя иногда упрямым, иногда глупым, иногда очень обидчивым по пустякам, ни из-за чего, но чаше – озабоченным за письменным столом и чувствующим мое присутствие, вдруг отключившимся от какой-то напряженной мысли и зовущим меня.
|
*** Говорят, время не возвращается. Нет, оно возвращается. Опять то же тюремное окно, деревянное, крошечное, опять в нем то же лицо вертухайки. Она узнала меня. И непроизвольно поздоровалась. Опять тот же список разрешенных к передаче вещей и продуктов. И то же самое расписание. Ничего не изменилось! Вот только в памяти мелькают один за одним другие дни. ...У нас в гостях Татьяна Сергеевна с Мариной. Почему-то все уверены, что нас скоро выпустят. Мы говорим о Плющах, о доме в Нантере.
|
Стольких людей не было за столом, из тех, кто должен был быть! Не было Гриши Подъяпольского. Навсегда не было. Не было Плющей, не было Ходоровичей, не было Сережи Мюге, не было Виталия Скуратовского. Тоже навсегда. Не было... да, Господи, легче перечислить, кто был. Машенька Подъяпольская, Таня Великанова, Феликс и Вера Серебровы, Алена Арманд, Витин брат Валерий, Гоша Белинков, мама... кажется, все, но наша крошечная квартира была переполнена. Было и хорошо, и тревожно, потому что всем было ясно – кто-то из этой компании очень скоро уйдет по проторенной дороге многих – в Мордовию, в Пермь... |
*** Наш дом, хоть далеко от Москвы, всегда был открыт, особенно летом. – Значит, не так уж плох наш дом, если не бывает пуст, как ты думаешь, Нинуш? – спрашивал Витя после того, как мы оставались одни. Он был очень рад людям. Да и я тоже. И ребята наши всегда ждали гостей, хоть и скрывались от всех в своей комнате, не мешая, не приставая, и как бы не присутствуя. На самом же деле они присутствовали. Они слышали все жаркие разговоры. И впитывали, конечно. Мы не вели каких-то специальных бесед с детьми, но мы не шептались, разговаривая с друзьями, потому дети знали наше отношение к тому, что вне дома. |
В 1975 году перед освобождением Виктора из Юрьевского лагеря на наш адрес пришел вызов из Израиля. То есть появилась возможность просить разрешение на выезд из страны. За право выезда тогда боролись многие. Выехать можно было только по израильской визе – это т.н. добровольный путь. Недобровольно выпроваживали немногих, всякий раз в обмен на что-то или на кого-то. Из самых гуманных соображений Запад шел на эту торговлю людьми. |
Очень быстро после выхода Виктора на свободу, в доме у нас поселился на месяц М.Кукобака. И этот месяц, конечно, был отдан ему максимально, т.е. Ви познакомил его с Григоренками, с Т.С.Ходорович, с Машей и Гришей Подъяпольскими... в общем, с тем кругом, который был ему близок.
|
Когда я из определителя грибов узнал, что подберезовик – гриб среднего кулинарного достоинства, я был удивлен, поскольку до этого относился к нему почти с таким же уважением, как и к белому. Да, знал, что и в сушке, и в солениях подберезовик белому уступает, но не настолько, чтобы относить его к грибам посредственным. А потому к этим светленьким, как бы воскресным, грибам относился с любовью, ибо росли они под светлым деревом. Да и пакости от подберезовика ожидать не приходится, ибо питается он целебными соками. И потом, белый гриб обычно поискать надо, а подберезовик – вот он, под рукой. И в детской походной кулинарии так и просится на шашлычок из грибов! Чистенько и мило!..
|
Но Грин был уже в прошлом. Нет, я не зачеркнула его, но он уже не читался, и виделся другими глазами. Сохранилось уважительное отношение к Грину-писателю, как дань юности, и только. Мне кажется, Грин сознательно шел в сказку, в красивую сказку. Но это не философия, не проповедь, не учение. Это его собственный куст крыжовника. Он жил в своем мире. И, кажется, ничего больше не хотел. Может, так и надо. Но это неинтересно. Его романтика увлекательна до какого-то определенного возраста. А дальше – колодец исчерпан. И дно – вот оно. И нет больше того, что сказано. Я хочу видеть в писателе Собеседника, в Александре Грине я его не вижу. Он не "приручил" меня, как, например, "Маленький Принц" Экзюпери.
|
Весна все-таки пришла. В начале марта вдруг плюсовая температура, снег потемнел, и всей своей тяжестью вдавился в землю, так что во многих местах она вышла наружу как-то очень неожиданно; глаза еще не ждали этой теплой черноты, и потому эти кусочки из приближающегося уже лета волновали до перехвата дыхания. Над домом – то ли вороны, то ли грачи. И те, и другие – черные. Но все-таки, конечно, грачи. Рановато прилетели, тоже спешат... А мы сдерживаем свои эмоции Швейцером. |
Январь на редкость был теплым. Январь 1975 года. Может быть, согревало сознание приближения июля. Все-таки дни шли ощутимо уже навстречу. И день прибавился. И снежные горки раскисли. И в Москву уже реже стала ездить. Все трое жили ожиданием. Ребята росли, в общем, хорошими, смышлеными. Михаська играла с Женей как равная. В два с половиной года она вполне осмысленно рисовала, знала и писала все буквы, очень любила играть в школу. Если у Жени желание быть первым сидело внутри, то у Михайлины оно вырывалось наружу постоянно, и я этим иногда пользовалась.
|
О цензуре. "Вот ты считаешь, что цензурный зажим в прошлом веке "помог" "разгореться" Щедрину, Белинскому, Толстому и иже с ними. Может быть, в какой-то степени. Но – так ли уж силен он был... Будь этот зажим сильней, мертвей... разве знали бы мы эти имена сейчас?.. ...Никого, к счастью, царизм не задушил, разве одного Чернышевского, но ведь здесь уже не одна "литература" была. Еще Полежаева за "Сашку"... Нет, писательский мартиролог в XIX веке не был так уж широк, как нам порой кажется. Нет, не знали ни Щедрин, ни Некрасов, что такое настоящая, тотальная цензура... Ну, и хорошо, ведь если б знали, не взлетали бы в какой-то там высшей нравственности, вообще бы – не взросли..."
|
4–5 сентября состоялось наше первое "длинное" – два дня – свидание. Ну, почему? Почему такая дырявая память! Ведь это все помнилось до мельчайших подробностей! Я же потом рассказывала друзьям о нем. Память оставила только несколько слайдов.
|
Этот крохотный грибок – с диаметром всего один-три сантиметра – для практических целей малопригоден. Собирать его для дома – полная нелепость: это все равно что сготовить блюдо из одного шафрана.
|
Прошлой весной на нашем участке нежданно появились удивительной красоты грибы, похожие на морскую звезду. Появились они на том месте, где были сгружены дрова. |
Как-то на заре нашей семейной жизни нам удалось купить хороший атлас грибов с описанием около 250 съедобных видов. 215 из них я освоил: изучил и собирал. Среди них был и гриб под названием Лаковица розовая.
|
Виктор Некипелов. Избранное. 111. Цикл IV. "Тюрьма. Любовь. Россия" (19).
Я УШЕЛ ЗА КИТОМ ГОЛУБЫМ
Моей жене Нине
Кто-то будет судить и судачить злорадно, Кто-то станет болтать, что я призрак и дым. Ты ответишь им: нет, он вернется обратно, Он ушел за китом голубым.
|
Фиальта! Южный, нежный и... ненужный фрукт. Он не растет под нашим небом чахлым, В болотном сердце он не даст корней. Фиальта. Говорим еще: Свобода!
|
В глуши Софиевского парка, Как прежде, буйствует сирень. Прости, что вновь тебе подарка Не принесу я в этот день.
|
Степью черниговской с гор Араратских Шерсткой ушей доставая до неба, Чад упасая от милостей братских, Скачут лошадки Бориса и Глеба.
|
Так и живем, и пока не печалимся, Хоть лютует их злобная рать, Мы – смеемся, мечтаем, не старимся, Ну, а если однажды опять... |
Вот слышишь – бежит: крепколап, кривоног. Вновь вскрик телефона, и вновь некролог. И верить невмочь. И не верить нельзя, Под лезвие той же литовки скользя... Касьян во дворе! Красноглазый, босой, Все машет своей беспощадной косой. |
© Copyright: Виктор Сорокин, 2010 Свидетельство о публикации №21008050001 |
© Copyright: Виктор Сорокин, 2010 Свидетельство о публикации №21008070001 |
Говорили: Тюрьма – это стон озлобления! Утверждали: она – цитадель безнадежности! Но тюрьма – это символ любви и смирения, Это – высшая школа надежды и нежности.
|
В тот год ни капли на поля Не выпало с небес. Золою корчилась земля, Дымил кострами лес. |
А мне все снятся ялтинские были, В душе звенит томительный мотив; Как молоды, как счастливы мы были! Ты помнишь? – перед сном ходить любили На тот поросший иглицей обрыв!
|
Мне сегодня ночью снились горы И музыка, звучащая с вершин. Холодные и гордые аккорды, Адажио ущелий и стремнин.
|
Еще в детстве терзал меня этот навязчивый бред, Словно символ беды, провозвестник грядущих утрат, Не чудовищный монстр, и не белый, скрипучий скелет, – На меня наплывал угловатый, тяжелый квадрат. |
Простые радости: Оправка, Прогулка, Банный день, Ларек. Весной глядишь: сквозь камень – травка, Зимой – над двориком снежок.
|
|
Новые комментарии
Проєкт пошуку нової мелодії для гімну "Республіки Мрії". Доєднуйтесь! Нова пісня про те, як це важливо - вірити та чекати. Красива пісня про цінність життя. Песня о любви .... Почему бы не послушать ...
Статистика
Онлайн всего: 21 Гостей: 21 Пользователей: 0
| |
|