Medium
29 апреля 2020

Мы застряли здесь глубоко, все вместе. И мы должны заботиться друг о друге, черт возьми.

Речь идет о некоем состязании, которое происходит в мире, назовите это войной, если хотите — скрытой войной, которая всегда является величайшей из всех возможных. Эта война велась между двумя моральными философиями — примером которой стали два очень разных общества - Америка и Европа.

Последним великим квантовым скачком в человеческой мысли был экзистенциализм. Вы уже знаете эту идею — не так глубоко, как следовало бы, но все же. Мы - мешок с водой и пылью, ходячие обезьяны на пыльном шарике, освещенном сверху костром, кружащимся в бесконечной тьме. Мы не знаем, почему мы здесь, откуда мы пришли, как мы пришли и куда пойдем.

Таким образом, человеческое состояние состоит из четырех элементов: глубокого одиночества — куда ни посмотреть,  везде темнота;  невежества -  так как на самом деле на небе  нет волшебного папы, чтобы ответить на главные вопросы;  и своего рода знания, т.е. горя — что мы все умрем. И мы ни черта не можем с этим поделать, что приводит к последнему элементу - бессилию.

Сейчас эта философия может показаться довольно мрачной,  и это правда. Она родилась среди смерти и хаоса последней мировой войны, когда, наконец, стали задавать вопросы, которые  считались священными. А что, если никакой Бог не придет, чтобы спасти нас? А что, если после того, как мы испустим последний вздох, не останется ни одного счастливого места?  Что это значит для...всего?  Для морали? Общества? Экономики? Политики?

Великий квантовый скачок в человеческом мышлении, экзистенциализм, пришел таким образом к развилке.  - Если мы все такие крошечные, маленькие, уязвимые, одинокие — то наша главная задача - заботиться друг о друге, черт возьми.  Если мы все такие несчастные, то мы все равны, и другого не дано: это пронизывает всю суть того, кто мы есть и кем мы всегда будем. Поэтому мы должны заботиться друг о друге. Камю сказал бы: “мы должны идти рядом”, Сартр указал бы на бесполезность насилия, Брехт скорбел бы о том, что человечество не может принять эту новую мораль.

Ибо именно это и было целью экзистенциализма. Подлинно новая мораль. Что требовало новой политики, новой экономики и нового общества — до сих пор невиданного в истории человечества. Да, это правда, что древние пророки говорили о необходимости любить друг друга как соседей — но все же человеческие общества раскололись на насилие по “религиозным " линиям. Мой Бог лучше твоего. Может быть  я  и любил бы тебя, если б ты поклонялся моему Богу или происходил из моего племени — но  ты ведь  этого не сделаешь?   Поэтому экзистенциализм был настоящим прорывом  - настоящей революцией человеческой мысли, и последней -  перед этим был дарвинизм.

Иными словами, эта ветвь экзистенциализма — экзистенциальный гуманизм — двигалась к свету.
Но другая развилка уходила вниз, в темноту.  Там говорилось: "Если мы просто побудем здесь ... и умрем ... тогда какая вообще разница делать что-то для кого-то другого?  Конечно, нашим единственным императивом должно быть самосохранение. Моя единственная цель в жизни должна состоять в том, чтобы разбогатеть и приобрести как можно больше. Если я использую других для достижения этой цели, тем лучше. В любом случае жизнь не имеет никакой внутренней ценности или смысла.”   Вот это и есть темная ветвь экзистенциализма.

Эта ветвь экзистенциализма — то, что мы могли бы назвать экзистенциальным нигилизмом — достигла своей кульминации в “мышлении” ныне часто критикуемой, а иногда и почитаемой Айн Рэнд. Опираясь на более позднюю, озлобленную позицию Ницше о том, что” господская мораль “побеждает” рабскую мораль", чтобы мог подняться Уберменш,  Заратустра, он сказал, что слабые должны погибнуть, чтобы сильные выжили. Единственный смысл человеческого существования состоит в том, чтобы каждый пытался накопить больше богатств, власти и собственности, чем другие,  и победил в жестокой борьбе за ограниченные ресурсы.

Экзистенциальный гуманизм говорит:” Мы должны заботиться друг о друге“, поскольку всякая жизнь коротка и потому драгоценна  — но экзистенциальный нигилизм говорит:” Мы должны эксплуатировать друг друга", поскольку жизнь, кажется, не имеет никакого значения на более глубоком уровне, поскольку мы просто мясо и пыль.

Так кто же из них прав?

Во-первых, давайте немного поговорим о том, как эти два способа мышления привели к совершенно различным обществам, политике, экономике, даже культурам и отношениям.

Как были завершены  эти мысли? Там, где экзистенциальный гуманизм говорит: "Мы должны заботиться друг о друге”, экзистенциальный нигилизм говорит: “Зачем беспокоиться? Единственное, что имеет значение,  это стать одним из сильных,  подчинить себе слабых, потому что сама жизнь не имеет никакого реального смысла, кроме удовлетворения самых разрушительных желаний. Поэтому, чтобы быть "сильными", мы должны быть безжалостными, эгоистичными и хищными.  Плохое стало хорошим. Эгоизм, жестокость, тщеславие, жадность — вот великие добродетели экзистенциального нигилизма. Сама мораль перевернулась с ног на голову. Таким же стало и общество, построенное на этой извращенной морали.  В самом деле, какие  коллективные действия может предпринять общество, если его центральное убеждение в том, что люди должны просыпаться каждый день с одной мыслью: как бы сильнее эксплуатировать друг друга?

Напротив, экзистенциалисты-гуманисты Камю, Сартр, де Бовуар и другие были европейцами. И хотя сегодняшние европейцы, возможно, забыли эту часть своей истории, они заложили основы для современной европейской социал-демократии с помощью этого простого, красивого и мощного морального прорыва.

Европейцы действительно заботятся друг о друге.  Нет, конечно, не в той степени, которую мы ожидали от них.  Но в какой-то степени беспрецедентной  в истории человечества. Ни одно другое общество, никогда не гарантировало такие общественные блага, как здравоохранение, выход на пенсию, образование, доход, уход за детьми, уход за престарелыми и так далее, как основные права человека. Но Европа сделала это, потому что ее социальная мысль была построена на  идейных основах экзистенциального гуманизма. И ее политические институты, следовательно,  должны были этому отвечать. Именно поэтому европейские общества сегодня имеют обширные и надежные системы здравоохранения, пенсионного обеспечения, образования и так далее.

Именно благодаря экзистенциальной гуманистической революции к 2000 году Европа стала первым обществом в истории человечества, создавшим пост-национальные общественные блага. Например, идея европейского гражданства, которое гарантирует вам основные общественные блага на всем континенте.

Экзистенциальные нигилисты, напротив, нашли свой дом в Америке. Философия Рэнд – несмотря на всю ее уродливость, -  нашла отклик у американцев. Они всегда были индивидуалистами. Общество с долгой историей рабства, возможно, находило идею о том, что жестокость - это доброта, а эксплуатация - щедрость, неотразимо соблазнительной.

И вот рандизм начал запускать свою собственную революцию в Америке. К 1980-м годам, когда Европа строила самые передовые в мире социал-демократии, Америка, напротив, оказалась в тисках насильственной революции. Миллиардеры, которые стали считать себя современными Заратустрами, финансировали огромные сети "мозговых центров", которые эффективно  пропагандировали фундаментальные идеи экзистенциального нигилизма. Они продавали их инсайдерам из Вашингтона, политическим партиям и самому американскому народу.

И их революция оказалась безумно успешной. Начиная с 1980-х годов, американцы были единственными людьми в мире, которые последовательно и предсказуемо голосовали против идеи о том, что мы должны заботиться друг о друге. Они проголосовали против общественного здравоохранения, образования, пенсии, доходов, ухода за детьми и так далее...снова...и снова ... и снова. Это происходит потому, что Америка была поглощена центральными идеями экзистенциального нигилизма. Жадность превратилась в добро. Эксплуатация стала еще одним повседневным опытом. Жестокое обращение нормализовалось.  Жестокость,  которая позже потрясла весь мир, росла с каждым днем.

Итак, это был почти идеальный эксперимент. Испытание такого рода, которое мир редко видел раньше. Две диаметрально противоположные моральные философии  приводили к совершенно разным выводам о том, какие типы обществ, политики и экономики лучше всего подходят для людей. Экзистенциальный гуманизм: “мы должны заботиться друг о друге”, т.е.  главный императив любой жизни, и  экзистенциальный нигилизм: "мы должны эксплуатировать друг друга" -  главный императив каждой жизни.

Кто из них был прав?

Ответ на этот вопрос сегодня должен быть очевиден. И мы должны исследовать этот ответ, искать его, если мы люди, для которых знание все еще имеет значение.
Америка - это разбитое, разрушенное общество. Средний человек умрет в долгах. Его жизнь - это одно долгое упражнение в эксплуатации. "Активные стрелковые тренировки" в детстве, "обеденные долги “ в подростковом возрасте,” студенческие долги “в раннем взрослом возрасте, работа, которая не оплачивает счета в зрелом возрасте, вот почему 75% американцев разорены, а 50% работают на низкооплачиваемых работах, и, поскольку вы никогда не были в состоянии погасить эти ”долги", работа, которая продолжается до тех пор, пока вы не умрете, может быть, в Walmart’е , может быть, за рулем Uber.

Это погружение в нищету  сделало то, что всегда следует за падением: оно разорвало общество на части. Социальные связи распались. Люди стали не доверять друг другу, а потом вовсе возненавидели друг друга. Появились демагоги, чтобы использовать всю эту ненависть еще больше — пока, наконец, один из них не стал Президентом.

Экзистенциальный нигилизм не превратил Америку в общество, где люди наслаждались бы многим:  богатством, доходом, счастьем, доверием, смыслом, долголетием, здоровьем, здравомыслием, оптимизмом, уверенностью, стабильностью. Вместо этого жизнь просто развалилась на части.

Но Европа - это совсем другая история. Благодаря экзистенциальному гуманизму уровень жизни резко вырос. Сегодня западно-европейцы живут самой долгой, здоровой, счастливой, здравомыслящей жизнью в истории человечества. Я знаю, что для некоторых европейцев это совсем не так. Но они должны напоминать себе об эпической, ошеломляющей природе европейского чуда. Потребовалась всего одна жизнь, чтобы Европа стала величайшим социально-экономическим успехом в истории, а Америка - самой ужасной, странной, сюрреалистической современной неудачей.
Почему я говорю, что мы должны чему-то научиться из всего этого? Причина, конечно, должна быть очевидной.

Что же нам предстоит сделать? Какой урок пытается преподать нам пандемия? Что мы должны делать, если хотим иметь планету, жизнь, процветающую цивилизацию на всей ее территории?

Мы могли бы обратиться к успеху — или неудаче — этих двух великих моральных философий в поисках понимания. Должны ли мы заботиться друг о друге — или эксплуатировать друг друга?

И вывод должен быть столь же поразительным, сколь и очевидным.
Если мы будем эксплуатировать друг друга, то рухнем, как Америка. Если мы будем заботиться друг  о друге, то, возможно, мы преуспеем, достигнем более высоких ступеней цивилизации и современности — как Европа.

Но для этого нам нужно думать о том, чтобы “заботиться друг о друге” так же сильно, как это делали первые экзистенциальные гуманисты. Вчера это означало дать каждому в европейском обществе здравоохранение, пенсию, образование. Но что это значит сегодня?

Это означает три гораздо более важные вещи.
Во-первых, “заботятся друг о друге”. Все «мы» до единого живые существа на земле, от дерева до рифа, от реки до океана, от стаи до маленького слоненка. Все мы - это значит все мы. Почему? Потому что рыбы очищают наши реки, насекомые переворачивают наш верхний слой почвы, деревья выдыхают наш воздух.

Во-вторых, они гораздо лучше людей заботятся "друг о друге.” А что действительно предотвратит завтрашние пандемии? Дать каждому человеку на планете Земля достойное медицинское обслуживание, пищу, санитарию и воду. Это же очевидно.  Но разве кто-то действительно уже усвоил этот урок?

В-третьих, нам придется восстанавливать реальные институты, чтобы вдохнуть жизнь в абстракцию “забота друг о друге”. Почему бы нам не создать Всемирную организацию здравоохранения, которая фактически обеспечит здравоохранение по всему миру? Почему у нас нет всемирного агентства или организации, которая бы защищала  животных? И еще одной для деревьев? Разве изменение климата и экологический коллапс не разрушат нас — пока мы не создадим  всемирную программу защиты?

Причина, по которой у нас нет этих институтов, проста: мы, в богатом мире, не хотим их финансировать. Знаете ли вы, сколько составляют капитальные резервы Международного Валютного Фонда?  1 триллион долларов. Как может  одно учреждение справиться  с пандемией,  изменением климата, эко-коллапсом,  наводнениями, голодом, чумой, разорением?

Мы еще не поняли, насколько глубоко на самом деле уходит фраза “Мы должны заботиться друг о друге”.  Какой мир она призывает построить?  И почему во всем мире побеждают крайне правые ?  Это  и есть воплощение экзистенциального нигилизма. В то же время, экзистенциальный гуманизм сейчас ослаб,  не мыслит масштабно и  смело. Таким образом, идея о том, что “мы должны эксплуатировать друг друга”, просто берет под контроль наши умы, политику, общества, миры.

Мы застряли здесь. Мы не знаем, почему. Что же нам теперь делать? Будем ли мы охотиться друг за другом, эксплуатировать друг друга, унижать друг друга, дегуманизировать и подчинять друг друга, как американцы? Этот путь приведет только к краху — потому что мы пожираем наши собственные экономики, системы, культуру, мораль, этику, уверенность, оптимизм, здравый смысл.

Единственное, что нам остается  — оживить разумный способ мышления прямо сейчас,  учитывая все доказательства, оживить  современное состояние человеческого знания.
Мы должны заботиться друг о друге. Мы должны отчаянно попытаться найти способы еще лучше заботиться друг о друге. Мы всегда должны расширять границы сопереживания, великодушия, красоты, доброты, сострадания, справедливости, порядочности. Вот что на самом деле означает быть “цивилизованным".- Тогда происходит странное чудо: мы поднимаемся вместе, а не разваливаемся на части.
Эта поразительно простая и невероятно красивая идея не является безнадежным сентиментализмом или бесполезным идеализмом — именно так до сих пор думают глупые американские ученые мужи и интеллектуалы. Это самая острая грань человеческого знания. Она построила самые успешные общества в истории человечества, причем совсем недавно. Наоборот  идея - мы должны эксплуатировать друг друга - разорили самую могущественную и богатую страну в мире за несколько десятилетий.

Если какая-либо цивилизация хочет выжить и процветать, она должна делать одно: учиться на своих ошибках. Экзистенциальный нигилизм - американский способ эксплуатации, жестокости, насилия, жадности - это величайшее саморазрушение современной истории. Мы должны построить мир, каждый год все сильнее заботясь друг о друге. Все мы, каждый из нас, каждая жизнь, от самой маленькой до самой большой, как огромное старое дерево, под которым мы стоим.

Это будущее нашей цивилизации. А что же альтернатива?  Замкнутость, демагогия, усталость, тревога, отчаяние, смерть.  Альтернатива в том, что у нас ее нет.


*  * *
Умар Хак (Umair Haque) – лондонский журналист


[Комментарий. Это правильный посыл. Но видно, что писал ее молодой человек, не знакомый со всеми направлениями философской мысли, ушедшей дальше экзистенциализма. (Да, кстати, и Ницше и дарвинизм, он трактует поверхностно). Экзистенциализм фундаментально антропоцентричен (т.е. с человеком в центре), а значит ограничен человеческими страстями, и неважно откуда они приходят - справа или слева.  Мир сложнее простых благостных пожеланий "живите дружно". Если  бы  вся проблема заключалась только в этом, мир давно бы жил по законам одной из религий. Но не получилось: "Мой бог лучше твоего" по-прежнему главный закон людей.  Когда мир отойдет от самолюбования, начнет уважать и понимать все живое - тогда,  МОЖЕТ БЫТЬ, у него появится шанс. Но это еще не скоро. - ВП      

© Copyright: Виктор Постников, 2020
Свидетельство о публикации №220042901321