Мне было три года, когда началась война, моей сестре – шесть. Я жила с родителями и бабушкой в Дрнише. Моя мама рассказывала, как мы праздновали день рождения моей сестры, прячась от бомбежки в подвале, вместе с соседями. Рассказывая об этом и жизни до войны, мама никогда не плакала и не злилась, только ностальгически улыбалась.

Бомбоубежище было занято войсками оккупантов, мы были вынуждены пешком идти в близлежащие деревни. Мой отец залез на крышу дома и увидел, как по дороге едут машины. В итоге, мы смогли добраться до Сплита, где в отеле «Лав» был оборудован приют для беженцев.

Мои первые воспоминания с тех времен – отвратительный обед в отеле и слезы моей мамы. Но для меня это место стало единственным домом, который я знала, там были мои друзья, мы игрались, праздновали день рождения друг друга. Отец, во время одного из визитов «домой» с линии фронта, сказал мне: «Мы с матерью сделаем все, чтобы у тебя с сестрой было нормальное детство». Я помню, как мы с мамой ходили на продуктовый рынок, мне покупали бананы, апельсины, мандарины. Не у всех детей это было. 

Когда война закончилась, я была счастлива, потому что счастливы были все вокруг. «Мы возвращаемся домой», - говорили они, а я этого не понимала. Моим единственным домом был сплитский отель «Лав».

Когда мы вернулись в Дрниш, город был разрушен. Мусор, мусор, везде горы мусора, в нашем доме тоже. «Вы счастливчики, ваш дом не сгорел», - говорили нам. А я не понимала, мне было обидно и неприятно, я кричала: «Хочу домой, в отель «Лав»…

Моя сестра говорит: «Я потеряла многих своих друзей. Я не знаю, что с ними, они просто не вернулись домой. Я не знала их фамилий, а их родители часто воевали на стороне агрессора. Сама я никогда не жила какой-то «ненормальной» жизнью, я просто прожила ее отрезок в другом месте, не дома».

Я не знаю, как мы вернулись к обычной жизни, и вернулись ли до конца, но мы – счастливая семья. Я получила диплом и работаю воспитательницей в детском саду.

До сих пор мы называем годы «…до войны» или «…после войны». А я продолжаю узнавать историю про войну и про то, как она задела меня и других. И не во время самой войны, а уже по ее окончанию.