Z-мир. 23. Ценность

Любое знание представляет собой как минимум двухслойный пирог: нижний слой – цельные натуральные образы («фото»-образы), а над ним – образы вербальные, они же системы.

К каждому образу привязана своя «бирка» – наименование вещи. Слова-«бирки» образуют в «пироге» свой, третий, слой.

Каждому образу – и натуральному, и вербальному – соответствует также еще и свой прообраз – «вещь в себе» (но это уже вне знания; напомню, что прообразом может быть и какой-то образ.) Множества прообразов и образов однозначно соответствуют друг другу. Но соответствующие вербальные образы для некоторых натуральных образов отсутствуют: например, когда ощущения описанию словами не поддаются.

И вот оказывается, что каждая «вещь в себе» снабжена еще биркой совсем иной природы, нежели наименование, а именно: величиной ценности.

Что есть ценность? Как ее пощупать? Из чего она состоит? Где она находится?

Прежде всего, ценность есть отношение (причем самое существенное!) человека к вещи и возможность использования ее в своих интересах. Величина ценности вещи измеряется величиной эмоции при возможном использовании вещи. (Есть ли вещи, которые от использования не изнашиваются?)

Видов использования (потребления) вещей существует несколько: одну вещь можно истратить непосредственно и полностью (например, съесть), другой – любоваться, от третьей отказаться, четвертую обменять на другую вещь, пятую просто проигнорировать и т.д.

Человек разбивает всё сущее (как целое) на вещи только потому, что эти вещи представляют для него различные ценности. Как и система (и вещь), категория «ценность» находится в высшей иерархии человеческого знания. Но категория «система» несет в себе лишь внеэмоциональную информационную нагрузку; ценность же отражает эмоциональную энергию человека, она побуждает человека к действию, к работе, к жизни.

Как и эмоции, тесно связанная с ними (порождаемая их) ценности бывают положительными и отрицательными. Важнейшими примерами отрицательной ценности для меня (ибо ценности всегда субъективны) являются насилие и бессмысленный нетворческий труд.

Ценности почти всех вещей могут быть измерены с помощью ценности какой-то одной конкретной вещи. В качестве эталона удобно использовать либо ценность одного часа среднеинтенсивного нетворческого труда (взятую с обратным знаком, так как она имеет отрицательное значение), либо денежный номинал (рубль, доллар и т.п.).

Различают два вида ценности: потребительную и меновую. Потребительная ценность вещи измеряется эмоцией от ее непосредственного потребления; меновая ценность данной вещи измеряется максимальной потребительной ценностью другой вещи, которую можно получить в обмен на данную. Если меновая ценность вещи превышает потребительную, то владелец вещи стремится ее обменять (сразу же или спустя некоторое время в связи с изменением величины ценности вещи – по причине изменения обстоятельств); в противном случае человек потребляет вещь сам. Итоговая ценность вещи равна максимуму из двух ценностей – потребительной и меновой. (Для более точного измерения ценности следует учитывать и ее изменение во времени – с учетом затрат на сохранение вещи. Случается, что со временем ценность вещи возрастает многократно, например, когда речь идет о коллекционных произведениях искусства.)

Конечно, для того чтобы иметь возможность потреблять вещь, мы предварительно должны получить ее в свое распоряжение, в свою собственность, т.е. осуществить реализацию («производство») цели «завладеть вещью». Достижение этой цели возможно тремя путями:
–можно самому изготовить или отыскать вещь,
– можно ее получить в процессе обмена,
–можно ее у кого-то отнять или украсть.

Любой из этих путей мы будем называть реализацией цели «завладеть вещью» (или ценностью) – ибо вещи производятся только потому, что они должны обладать для производителя положительной ценностью и принадлежать производителю (не путать с изготовителем, который к присвоению вещи отношения не имеет).
 

***
ВСЯ жизнь человека и всего человечества есть по существу производство ценностей. Производя положительную ценность для себя, мы вместе с тем можем производить положительную или отрицательную ценность для других. Ценность вещи, которую вор крадет у другого, почти всегда по абсолютному значению во много раз меньше ущерба (отрицательной ценности), причиняемого другому. По этой причине общество с ворами и прочими насильниками живет значительно хуже, чем общество без них. И напротив, благодаря обмену ценностями, суммарная общественная ценность вещей, существенно возрастает (причем, заметим, – без дополнительных затрат труда! Ну чем не «вечный двигатель»?!).

Стремление каждого человека к максимальному производству с присвоением произведенного продукта можно считать социальным законом. (Замечу, что первоисходных законов природы, а тем более общества, чрезвычайно мало. Указанный закон, вытекающий, вообще-то, из инстинкта самосохранения, объясняет почти любое человеческое поведение.) Но у каждого человека имеется, в разное время и в разных обстоятельствах, свой желанный набор продуктов, причем с различными приоритетами. А производить людям продукты (ценности) приходится в основном самостоятельно – зарабатывая и в то же время фактически оплачивая продукт своим трудом (только в самых редких случаях продукты-ценности они получают в подарок или случайно их находят).

Вещи обладают ценностью благодаря их потребительным свойствам. Есть вещи, которые не имеют меновой ценности или имеют ее в специфической форме. Так, мы не можем обменять ни на что (кроме как на ответную преданность) нашу преданность другу (в противном случае это не преданность). В чем состоит потребительная ценность вещи "преданность", объяснять, надеюсь, не надо.
 

***
Не следует жалеть время, потраченное для приобретения способности с легкостью "исчислять" ценности самых разнообразных вещей. В чем состоит, например, потребительная ценность духовного принципа? Да всего лишь в том, что события развиваются в согласии (в соответствии) с ним. Если этого добиться удается, то и на душе радостно; а если нет, то мы несем большой эмоциональный «убыток». В этом и состоит потребление ценности духовного принципа...

Ну и, конечно, навык в точном измерении ценностей является наиважнейшим в частной экономике. Так, на одни и те же деньги мы с женой покупаем продуктов в среднем вдвое больше, чем другие люди. И здесь важно понять уникальный феномен: при этом мы никому не наносим ни малейшего ущерба – наш барыш состоит в том, что мы спасаем продукты от их бездарного уничтожения другими! Поэтому будет большой ошибкой отождествлять способность к точному соизмерению ценностей с корыстью и жульничеством. Крошечный пример: пребывая в «Бутырке», я уговорил сокамерников перед началом обеда головки вереного лука из супа перекладывать в мою тарелку – я-то знал его высочайщую пищевую ценность, а остальным было все-равно (они лук просто выбрасывали)! (Замечу, что я нахожу более выигрышный вариант в КАЖДОЙ производственной или обменной операции и, к тому же, для каждой вещи знаю с десяток других употреблений! А сверх того: жить умно – это очень ИНТЕРЕСНО, чего и вам желаю!)

(2018)