К одному и тому же поступку разные люди как правило относятся по-разному – иногда прямо противоположно и с этической, и с интеллектуальной, и с эстетической, и с духовной и особенно с организационной точек зрения. И тут возникает вопрос: как нам относиться к самому человеку, который к данному поступку относится прямопротивоположно, чем мы?

В сознании большинства людей какой-либо конкретный человек как личность отождествляется с совокупностью его поступков. Если с точки зрения А-человека какой-либо человек совершает неэтичные, глупые, некрасивые, приземленные поступки, то таковым обычно считается и сам человек. А-людей (обычных людей) не интересуют такие "абстракции", как кибернетическая модель поступка, его мотивация, его стадии (1 - информация о ситуации, 2 - прагматическая оценка этой ситуации, 3 - образ лучшей ситуации, 4 - желание реализовать эту лучшую ситуацию, 5 - намерение в реализации, 6 - решимость к реализации, 7 – постановка цели, 8 - составление плана реализации, 9 - сама реализация), ибо другие люди существуют для них прежде всего в форме системы поступков, в виде полезного или вредного результата (реального или потенциального).

В Z-мире ситуация кардинально иная. Здесь человек определяется прежде всего его главными целями, а точнее – системой ценностей. Поступок же, от ценностей до реальности, проходит девять (а может и больше) стадий, и на каждой из них в действие вводятся новые управляющие элементы – знание и критерий истинности, механизм оценок, ценностные критерии и воображение, целесообразность, духовная сила, интеллектуальные способности, физические и политические способности. Содержание и качество этих управляющих элементов у всех людей различны. И потому два человека, исходящие в своем поведении из одинаковых ценностных систем, нередко совершают поступки с противоположными для постороннего наблюдателя оценками.

Тот, кто оценивает других людей по их поступкам, часто попадает впросак: поступок "положительный", следовательно, должен быть "положительным" и сам человек, а на поверку оказывается, что поступок был хитрым ходом злоумышленника (каковыми в эгоистическом обществе в той или иной мере является большинство).

В совершенно ином положении находится человек, оценивающий других людей по их системам ценностей. Да, добрый по натуре человек в силу незнания, заблуждения или логической ошибки может совершить "плохой" поступок ("медвежья услуга" и даже та самая дорога в рай...). Но, тем не менее, добрый человек, совершивший серьезную ошибку, и злой человек, сотворивший "добро", – антиподы. Первый мне близок, второй – чужд (а вам?). Первому имеет смысл помогать, чему-то учить. Второго можно только осторожно использовать во взаимовыгодном сотрудничестве – в близкого нашему сердцу он, скорее всего, не превратится никогда.

Нет и не может быть не ошибающихся людей. Причем у искренних людей ошибки виднее – ибо они не стараются подгонять свое мнение под ожидаемое. Ученый, занимающийся наукой ради физиологических удовольствий, никогда не коснется запрещенных тем (например, вечного двигателя). Хитрые люди никогда не укажут собеседнику на его недостатки (следует заметить, что в большинстве случаев собеседник того и достоин!); глупцам нравится лесть – эдакий легкий опиум, а по сути... предательство (а почему бы и нет – ведь абсолютно чужие друг для друга!)... Впрочем, когда А-человек приобретает какую-либо власть над бывшим своим "коллегой", то лесть мгновенно сменяется на скрываемый звериный оскал. Ну да это их дело... Нас же интересует разумные и приятные взаимоотношения Z-людей.

Z-человеку свойственно стремление к взаимопониманию. Но системы управляющих инструментов у всех людей весьма различны. Как быть: бороться ли с коллегами по каждому незначительному расхождению или же с несущественным различием смириться – лишь бы оно не касалось основополагающих принципов? Первый путь означает неприятную постоянную балансировку на грани вражды, второй путь дает относительное спокойствие и возможность сосредоточить внимание на главном. И сегодня без Z-воспитания и образования третьего не дано.

Однако второй путь вовсе не означает непременно равнодушного отношения к разнопониманию: он запрещает только излияние отрицательных эмоций в процессе непосредственного общения. Наверное, нужно обладать определенной культурой, некоторым опытом, чтобы как-то различать приказание (давление), обвинение, пожелание, оценку и просто нейтральное сообщение.

Весьма распространено залегшее даже в подсознание убеждение в том, что изменить интересы, ценности и взгляды другого человека можно только под действием силы (в частности, безудержным проявлением возмущения). Увы, на людей с чувством собственного достоинства это не действует. (К сожалению, я совершенно не знаю статистику воспитания двумя методами – давления и убеждения. Знаю только, что хорошо работают методы увлечения и эксплуатации детского тщеславия. Но здесь-то я размышляю об отношениях взрослых.)

Интересно, что люди нетерпимы не только к не нравящимся им реальным поступкам других людей, но и к самому логическому обоснованию правомочности таких поступков, т.е. к взгляду. Почему – ведь поступок-то нереальный, он еще не совершен, а гневная эмоция – это уже вполне реальное наказание! Незаслуженное же наказание за несодеянное заставляет жертву в другой раз не делиться своими намерениями и быть неоткровенным...

Но главное: мысленный поступок с негативными (для внешнего наблюдателя) характеристиками не с луны свалился – он является однозначным следствием базовой системы ценностей, знания и мыслительного аппарата человека. Следовательно, в них и нужно искать первопричину отрицательной характеристики. Но это трудно и долго – ведь надо изучить механизм сознания другого человека. Куда проще просто проявить раздражение (которое, впрочем, нисколько не устраняет противоречия)... Я же считаю, что люди не должны упускать ни одной возможности для сближения, если, конечно, у другой стороны имеется такое же желание. Худой мир лучше любой ссоры.

Смешно и грустно видеть, как именитые мудрецы использует в качестве своего главного аргумента примитивное оскорбление. В этом случае диалог, без сомнения, лишается всякого смысла.

Да, нам не всегда удается убедительно раскритиковать оппонента. Но ведь у этого факта могут быть две причины: либо ошибаемся именно мы, либо наша логика слабее логики оппонента. И ни ту, ни другую беду наш гнев устранить не может. А потому не лучше ли поискать что-нибудь позитивное...

Так, вместо неудачной критики оппонента (признав собственное логическое бессилие) мы можем – если способны! – предложить альтернативное решение проблемы. И кто знает, возможно, оппонент признает его (тоже без строгой логики) лучшим. Однако ни в коем случае нельзя говорить с человеком о том, о чем тот говорить не желает. А, со своей стороны, мы оставляем за собой право не давать полезные советы безнравственному собеседнику.

Я с пониманием отношусь лишь к одной форме нетерпимости – когда с полной очевидностью выяснен антагонизм моральных ценностей. Например, если в дилемме "что ценнее: идея или человеческая жизнь?" два человека с полной убежденностью выбирают разное. Но и в этом случае я предпочитаю просто порвать отношения с моим моральным противником (что я однажды и сделал), нежели начать бессмысленную войну.