Липа

Для меня деревья и вообще растения – что люди. Я помню несметное множество встреч с ними, причем, в отличие от встреч с людьми, с мельчайшими подробностями. Многие деревья я помню в лицо – конкретные впечатления от конкретных деревьев, вместе с их характером. А вот на заграничные деревья это мое свойство не распространяется…

О великом множестве полезных свойств липы я, конечно, осведомлен. Но лично мне использовать их как-то не пришлось. Нет, вспомнил: однажды приходилось! Мне шесть лет. Тульская деревня. Дедушка привез дрова. На одном толстом, трехметровом бревне он сделал топором продолный разруб, после чего стал деревянными клиньями стал отслаивать толстую кору. Обычно такой корой, как фанерой, обивались сараи. Но в данном случае дедушка стал с внутренней стороны коры отдирать тонкие и длинные, еще влажные полоски лыка. После этого, взяв пару из них и закрепив и привязав конец пары на железном крюке, вбитом в опору сарая, он стал каждую из полосок одновременно закручивать в одно сторону и сразу же скручивать в один жгут. Через какое-то время дедушка держал в руках длинный, тонкий и прочный канат! И еще мне запомнился мягкий и теплый запах этого каната…

И еще в мою память шестилетнего ребенка врезалась красота липовых почек на веточках, которые откуда-то принесла домой двоюродная сестра Тася. Ветки долго стояли в бутылке с водой, и вдруг как-то незаметно на них появивились первые листочки, похожие на сердце.

А последняя моя встреча с липой тянется вот уже три года. Шесть лет тому назад Нина Некипелова спилила огромную липу, сильно затенявшую дом. Пень сравняли с поверхностью земли. Тем не менее, на следующий год весь пень покрылся порослью молодых липок. Вся поросль была тщательно уничтожена, но на следующий год пень снова покрылся молодыми липками высотой в 10-20 сантиметров. На третий год мне пришла идея отщепить от пня несколько липок с корешками. Я посадил их в полуторалитровые горшки в надежде, что, когда они вырастут до 40-50 см, я их высажу в грунт. С тех пор саженцы как были с вершок, так ими и остались! Как-то не честно…


Клен

Как ни странно, я помню лишь единственный клен в России – у наших малынских соседей. С точки зрения семилетнего ребенка это был просто сказочный клен, потому что с некоторой осторожностью на него можно было перебраться прямо с крыши дома. И почему-то в тени клена было прохладнее, чем под любым другим деревом.

Лет через тридцать я увидел древесину клена, а еще через тридцать до меня дошло, что впервые клен предстал передо мной в виде кленовых дверей в сенях  («сени новые, кленовые, решетчатые…») и кленовой скамейки, сидя на которой бабушка на прялке пряла пряжу, а я, трехлетний, лежал на другом конце этой скмейки…

Венки из цветов одуванчика были повсеместно обычными. Но однажды я увидел венок из листьев клена. На голове деревенского парня он выглядел настоящей царской короной.

Листья платана, широко распространенного в Западной Европе, очень похожи на листья клена. Но как ни похожи, они все-таки выглядят подделкой.

Клен – правда, канадский – оказался еще и щедрым кормильцем: с одного взрослого дерева можно собрать до десяти ведер сока, который втрое слаще березового. Я думаю, что канадский клен мог бы прекрасно прижиться и на российской земле.