Виктор Некипелов. Избранное. 26. Цикл "Стена" (25).
ТИШИНА
День разбит на шаги.
Тридцать тысяч шагов
От стены до стены…
Тишина
Как сошедший с ума звездочет, –
Я веду этот странный – кому же зачтется он? – счет…
Тишина.
Говорил мне Конфуций
(А может, то был Эпикур?)
За бокалом вина,
Развалясь на циновке:
– Что-то, парень, ты хмур.
Не печалься!
Не надо бояться веков
И оков,
Старина!
Бойся только богов.
И долгов!
Ха-ха-ха!
– Тишина – это мудрость, – изрек он с бокалом вторым. –
Все иное – пустяк.
Суета, наваждение, дым…
О, лукавый старик!
Я презрел твой недобрый совет.
Чепуха!
Ты философ, я только поэт.
Не бессмертья, а жизни ищу.
Не хочу
В разгребатели книг…
– За вино я плачу, – он промолвил с ухмылкой и сник.
Растворился, исчез…
Тишина.
Ля бемоль…
А еще ты сказал, что она – как лебяжье крыло.
Как… смакуя губами сравненье, добавил: барсучья,
нежнейшая кисть!..
Ерунда!
Тишина – это боль.
Это бьющая в трюмы вода.
Это лампочки белый накал…
И зубное сверло…
Это крик изнутри, из зеркал.
Это щелепа шепот – в висках:
«Отрекись! Отрекись!»
Ах, какая гроза – среди ночи – рыданием в сны!
Вот… я знаю теперь,
Как понять выраженье
«аккорд тишины»,
Это – черный шницрутен,
Обрыв сумасшедшей струны.
Это ветка ночная, хлестнувшая в кровь по лицу…
Н е х о ч у т и ш и н ы !
Никогда! Никому.
Ни врагу. Ни глупцу.
Не хочу ее даже тому –
– Подлецу.
Декабрь 1973
Владимирская тюрьма № 2, одиночная камера
| 
