Анализ соотношения между неинформативными («база») и информативными («надстройка») потребностями допустим только в смысле объективной обусловленности: например, чтобы слушать музыку, нужно предварительно утолить голод. Однако этот тот случай, когда объективному закону может быть противопоставлен субъективный закон: некоторые любители музыки ради получения удовольствия от понравившейся музыки способны отложить утоление голода. Но в среднем, конечно, пренебрежение удовлетворением неинформативных потребностей может оказаться для человека катастрофичным. Проанализируем вкратце это обстоятельство.

 Неинформативные потребности (в пище, теплой одежде, теплом и сухом жилище и т.д.) имеют довольно низкую границу насыщения, и при отсутствии внешнего насилия (относительно человека) физическое выживание не составляло проблемы (не считая случаев болезни и стихийного бедствия). Сейчас в развитом обществе на это уходит порядка получаса рабочего времени в сутки. Столько же (если не больше) уходит на защиту от посягательств общества (или некоторых его членов) на нашу свободу и собственность. Остальными ресурсами человек волен распоряжаться по своему усмотрению.

 До общественного разделения труда человек имел широкий спектр потребностей и труд для их удовлетворения за пределами минимально-достаточного уровня занимал почти все время, создавая равновесие между уровнями удовлетворения потребностей каждого вида.

 С разделением труда и ростом его производительности городское население получило в свое распоряжение свободное время, которое требовалось на что-то тратить. А тратить его оно могло только на то, что было ему известно, – на дальнейшее удовлетворение все тех же неинформативных потребностей сверх необходимо-достаточного уровня. При ограниченных материальных ресурсах самой доступной из них оказалась сексуальная. Если в условиях обремененности человека заботами и работой удовлетворение сексуальных потребностей является редким событием, то в условиях безделья эта потребность неизбежно превращается в наиболее активную форму (чем дальше – тем больше; именно это обстоятельство побудило З.Фрейда положить психосексуальную энергию в основание моделей личности и общественных процессов).

Фрейдовская модель личности и общества получила свое дальнейшее развитие в 60-х годах ХХ века – в связи с включением в число важных причин, лежащих в объяснении поведения человека, также и других неинформативных (психофизиологических) потребностей. И тогда оказалось, что поведение подавляющего большинства людей по существу ничем не отличается от поведения животного. Опыты, подтверждающие эту гипотезу, проводились и в США, и в СССР (на психологическом отделении философского факультета МГУ). Опыты (над крысой) и их социальная интерпретация подробно описаны у М.Веллера («Все о жизни», СПб., 2003, стр. 60). Остановлюсь на важных следствиях «феномена крысы».

 В процессе эволюции живых организмов нервная система появилась у них как устройство, обслуживающее организм. Со временем, однако, нервная система, эволюционировавшая в мозг, поменяла порядок соподчинения: она заставила работать тело (организм) на себя, и объективной целью живого организма стало удовлетворение инстинктов. Таким образом, мозг заботится не о повышении жизнеспособности организма в целом, а только об удовлетворении своих собственных «прихотей».

 А вот появление сознания – как следствия дальнейшей эволюции психики – в большинстве случаев не сделало разум (аппарат мышления) главным управляющим в жизнедеятельности «высшего животного», название которому – «человек разумный»: разум, за редким исключением, стал «высокообразованным мальчиком на побегушках» у ее величества психики. Разум не обрел самостоятельной движущей силы, и человек продолжал удовлетворять свои все те же неинформативные психофизиологические потребности – только на более высоком уровне, не отличаясь, по сути, в своем поведении от поведения крысы или иного высшего животного. Секс, власть, чревоугодничество, наркотики, безделье (о зрелище отдельно будет сказано чуть ниже) – вот основные группы интересов подавляющего большинства людей.

 А теперь посмотрим, как влияет на спектр этих интересов огромный поток информации. И здесь я возвращаюсь к явлению сублимации в психике. Оказывается, замена натурального неинформативного продукта потребления его информативным аналогом (а по существу – бутафорией) способна вызывать аналогичные чувства! Так, описание эротических сцен может вызывать оргазм, описание победы в войне – чувство власти и т.д. Разумеется, многое здесь зависит от мастерства писателя.

 Ну а теперь мои каверзные вопросы:

Какой тип потребности – информативный или неинформативный – удовлетворяется с помощью подобной информации? Если мы, благодаря книжным знаниям, почувствовали себя властелином мира, следует ли из этого, что властолюбие есть потребность информативная? Если эротический рассказ привел к оргазму, следует ли из этого, что и эротика есть информативная потребность?

 Возможно, читатель со мной не согласится, но удовлетворение неинформативной потребности с помощью потребления информативно-художественного описания не превращает ее в информативную. И, в частности, красочное описание (вербальное или живописное) неумеренности в еде не превращает чревоугодничество в информативную, высшую потребность. Одним словом, зрелища в большинстве случаев удовлетворяют сегодня неинформативные потребности.

 При изготовлении предметов потребления для удовлетворения фактически любой потребности используется информация – в общем случае почти всегда. Но из этого не следует, что все потребности являются информативными. Понятно, что потребность, удовлетворяемая с помощью наркотика, является не информативной, а психофизиологической. Чувственная эмоция в этом случае вызывается не информацией, а химической ЭНЕРГИЕЙ, значительно превышающей энергию информации и воздействующей на молекулярный механизм чувства.

 Но точно так же удовлетворяется и любая неинформативно-энергетическая потребность. И в этом случае чувственная эмоция порождается не информацией, а электрическим (энергетическим) сигналом, идущим от органа ощущения («органа чувства»).

 Мы видим, что и в натуральном, и в бутафорном (наркотическом) механизме удовлетворения неинформативной потребности все информационно-энергетические воздействия, идущие от предмета потребления в психику, проходят, на предпоследней стадии, непременно через механизм (аппарат) чувства. И вот ИМЕННО механизм чувств дает сознанию экспертное заключение о том, что потребность удовлетворена. Возникает вопрос: в каком же звене цепочки удовлетворения потребности проявляется признак информативности потребности и чем механизм удовлетворения чувства жажды отличается от механизма получения удовольствия от остроумного анекдота? Чувство удовлетворения возникает и в том, и в другом случае. Но если в первом случае электрический сигнал в механизм чувств поступает от расположенного где-то в желудке индикатора влаги, то во втором случае этот сигнал поступает из какой-то части головного мозга, из какого-то блока аппарата мышления.

 Но ведь и удовольствие от эротического рассказа тоже поступает из аппарата мышления! В чем же отличие? Отличие мы обнаруживаем вот в чем: в случае с анекдотом сигнал приходит из блока оценки степени оригинальности; в случае же с эротическим рассказом сигнал приходит от фотографичного образа эротической сцены, «воссозданной» (как псевдопрообраз) мышлением из словесного описания сцены. А вот у красоты логики (анекдота) фотографический прообраз отсутствует.

 При таком взгляде на потребность класс неинформативных (материальных и психофизиологических) потребностей существенно расширяется, в то время как класс информативных, напротив, существенно сужается. И тогда всю потребительскую информацию можно разбить на два вида: психофизиологическую и не психофизиологическую (скорее всего, просто физиологическую). И теперь, если мы присмотримся повнимательней, то увидим, что, по существу, вся потребительская (не являющаяся средством) информация, циркулирующая в СМИ, удовлетворяет только материальные и психофизиологические, или так называемые НИЗШИЕ, обывательские, потребности.

 И вот что интересно: мир низших потребностей создал для своего обслуживания и мир ПСЕВДОИНФОРМАТИВНЫХ потребностей – псевдодуховных, псевдоэтических, псевдоэстетических и т.д. В основе обывательского мира лежат такие базовые неинформативные потребности, как чревоугодничество, секс и наркотический кайф (а точнее: физиологические, психофизиологические и химико-психические потребности). Тогда власть (в бесконечном разнообразии форм) можно рассматривать как средство для удовлетворения трех базовых неинформативных потребностей. Весь информативный мир обывательского общества можно рассматривать как информационную подделку (бутафорию) реального обывательского мира, основанного на трех указанных потребностях. Присмотритесь к массовому телевидению, и вы легко сведете 99% его передач к вышеозначенным потребностям.

 Однако каким-то образом в СМИ проскакивают факты, мысли, явления, не сводимые к обывательскому базису. Они-то нас и интересуют больше всего.

 Конечно, поскольку вовсе не удовлетворять неинформативные потребности мы не можем, то следует подумать о том, как и насколько следует их удовлетворять. По крайней мере, примем за аксиому, что неинформативные потребности должны удовлетворяться как минимум на необходимо-достаточном уровне (уровень аскета). С другой стороны, если все свободные ресурсы (денежные и финансовые) мы будем тратить только на удовлетворение неинформативных потребностей, то мы от сущности животного не отодвинемся ни на шаг. Ну и какова же золотая середина? Опуская свои доводы, приведу лишь свое мнение: нужно стремиться удовлетворяться малым и лишь изредка (раз в месяц) давая волю своим прихотям, дабы не допустить атрофирования сложнейшего психофизиологического аппарата. При этом, конечно, не будет никакой беды, если мы от химико-психического способа (и других ему подобных) удовлетворения потребностей полностью откажемся.

У читателя может возникнуть вопрос: чем же плохо удовлетворять свои психофизиологические потребности пусть не в высшей степени, а просто на высоком уровне, но постоянно? Опасность состоит в привыкании, а со временем и в деградации механизмов чувств и ощущений. Поэтому время от времени для всех органов чувств не мешает устраивать «разгрузочные дни». В 13-14 лет я испытал сильнейшие чувства при переходе от несвободы (после 20 дней пребывания в больнице) к свободе, от продолжительной глухоты (пробки в ушах) к исключительной слышимости, от существенной потери зрения (близорукость) к четкому видению (после использования очков).