Естественные  права человека это такие, которые логически вытекают из задачи наилучших условий для развития общества в целом и, следовательно, также из задачи наименьших противоречий между членами общества.

Поскольку человек является животным общественным (причем в обществе управляемом – государстве), то наиважнейшим условием его существования является система отношений между ним и обществом. И самым кардинальным является здесь вопрос: рождается ли человек безоговорочным рабом общества (и государства) и обязан лишь выполнять его приказы или же он априори рождается свободным, никому не принадлежащим? В зависимости от ответа на этот вопрос, возможны и две кардинально различных цивилизации. В первой наиважнейшие решения в поведении человека принимает за него НЕКТО (общественная «надстройка»). Во второй эти решения принимает САМ человек, лишь бы они «никому не мешали» (беру эти слова в кавычки, ибо объективного критерия того, что считать помехами в человеческих отношениях, не существует).

В какой момент появилась установка видеть в другом человеке лишь средство, раба, пусть выясняют историки. Но известно, что эта установка существует давно – по меньшей мере, у славян и арабов: их дети рассматривались в основном как КОРМИЛЬЦЫ своих будущих престарелых родителей. Взгляд на человека, как на средство положил начало целой историчекой эпохе – рабовладельчеству, метастазы которого мы наблюдаем там-сям и поныне, хотя примитивное рабство, или микрорабство, можно считать атавизмом.

Куда существеннее МАКРОРАБСТВО, ставшее психологической чертой у народов, несколько поколений проживших под властью других, причем экономически более отсталых, народов (например, россиян, проживших несколько веков под татаро-монгольским игом). Этот случай породил новую ветвь человеческой цивилизации. Несмотря на то, что татаро-монгольское иго удалось в конце концов сбросить, однако освободившийся народ оказался в невидимом, но куда более фундаментальном рабстве: ОТ ЛЮБОЙ ВЛАСТИ! Оказалось, что БЕЗ ХОЗЯИНА бывший раб жить НЕ МОЖЕТ в принципе! Сначала Хозяином россиян была царская династия, которую россияне ОБОЖЕСТВЛЯЛИ и почитали более, чем своих родителей. А потом...

А потом – «суп с котом»! Любая попытка к самоуправлению от Пугачева с Разиным до Товарища Ленина НЕМЕДЛЕННО и НЕИЗБЕЖНО превращалась в ДИКТАТУРУ, причем более разнузданную, чем при татаро-монгольском иге! И дело тут не в личности диктатора (Ленина или Путина), а в психологической и ставшей уже генетической установке народа (его большинства): «Приходи и Володей нами!». Понимаете, если любой другой народ, не находившийся несколько поколений в рабстве у варваров, способен к САМООРГАНИЗАЦИИ, то россиянин ждет, когда придет ХОЗЯИН. И даже в микроколлективе – в «дикой» тургруппе или в самодеятельной производственной бригаде – после вспышки инициативы масс и выявлении лидера общество безоговорочно отдает ВСЕ властные полномочия ему, лидеру. И что важно: ЦЕЛИКОМ, БЕСКОНТРОЛЬНО и НАВЕЧНО! И любого, кто позднее попытается попридержать зарвавшегося властителя, само общество будет считать своим ВРАГОМ!

А дальше все идет по накатанной: БЕСКОНТРОЛЬНАЯ ВЛАСТЬ, освобожденная от любой ОТВЕТСТВЕННОСТИ, начинает вытворять все, что ей заблагорассудится! И можно лишь благодарить Путина за то, что он не залил страну кровью. А ведь МОГ бы, МОЖЕТ – народ-то позволяет!..

Ну а последствия этой ситуации легко просчитывает кибернетика. Вся инициатива в стране по развитию общества принадлежит лишь Хозяину, единолично. Хозяин – дурак, и страна – дура, Хозяин начал «мочить», и страна «мочит»! Иногда Хозяин выдает и членораздельную мысль. Например, речь Хрущова о культе личности или ликвидация цензуры Горбачевым. Но в среднем-то?! ВЕСЬ интеллектуальный потенциал общества заменяется интеллектом ОДНОГО человека! И сколь бы гениальным Хозяин (наконечник «вертикали») ни был, он не способен заменить собой Совет даже десяти посредственных министров с высшим образованием, из чего следует, что общество с рабской психологией развиваться полноценно не может!..

Но существует и другой взгляд на человека, сформулированный и закрепленный в первой статье Всеобщей декларации прав человека: «Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства». То есть, согласно этой парадигме, основу общества составляет не власть, а НЕЗАВИСИМЫЕ люди. Именно это обстоятельство и является основанием для двух диаметрально противоположных цивилизаций: в первой люди являются слугами власти, во второй, напротив, власть является слугой общества независимых людей.

Казалось бы, там, где общество является лишь средством для власти, сама власть является свободной и может назначить СЕБЕ надвласть как средство. Однако это абсолютно неустойчивое решение: сущность подсистемы всегда дублирует сущность системы. И потому любая власть (следовательно и власть над властью) непременно устроена так же, как и общество. Нарушение этого закона (дублирования) может произойти лишь в самом наконечнике власти: либо власть принадлежит ОДНОМУ диктатору (например, Сталину), либо узкой ГРУППЕ бдительно следящих друг за другом лиц (Политбюро или кооперативу «Озеро»). В обоих случаях, как показывает история, система взрывается неизбежно...

Однако перейдем к рассмотрению самоорганизованного общества, основанного на личной свободе независимых граждан.

Прежде всего, напомню еще раз: ПРАВО субъекта на какое-либо действие (или бездействие) есть ОБЯЗАННОСТЬ всех остальных субъектов обеспечить исполнение указанного действия либо не препятствование его выполнению (при условии, что субъект также выполняет все свои обязанности перед остальными субъектами). Возникает вопрос: какими максимально широкими правами общество может наделить субъекта, чтобы это не мешало обществу в целом (состоящему из ТАКИХ же субъектов!) в его развитии? (Я буду рассматривать проблему с нуля – не обращаясь к документам о естественных правах человека.)

Прежде всего очевидно, что, чтобы общество имело моральное право предлагать независимому человеку какие-либо отношения, оно предварительно должно обеспечить гарантированное поддержание условий его независимости, т.е. каждому члену общества, достигшему совершеннолетия, общество обязано предоставить свободный ВЫБОР: либо войти в общество (и тем самым несколько ущемить свою независимость), либо полностью исключить себя из него. Право на выход из общества должно быть пожизненным. Добровольная принадлежность обществу означает, что человек считает жизнь в этом обществе для него лучше, чем где-либо за его пределами. Это означает, что право человека на эмиграцию (внешнюю или внутреннюю, т.е. на отшельничество) является основополагающим. Вопрос отшельнчества замечательно решен в США, где для этого отведены гигантские необитаемые территории (например, Алеутские острова).

В случае же, когда человек выбирает жизнь в обществе, последнее должно обеспечить ему минимально-достаточные условия для существования, главное из которых является минимальная пространственно-материальная база, которая предоставляется родителями и государством. Однако СВОЁ, независимое от всех (и даже от родителей!), пространство должно быть у человека с самого рождения – хотя бы свой стол или школьный портфель, куда НИКТО не должен совать свой нос! (Если же родители хотят знать о своём ребенке ВСЁ, они должны вызвать у него желание быть откровенным; и никак иначе!)

Следует отметить, что ресурсы для наделения каждого своего своего гражданина минимальным жизненным пространством у каждого либерального государства есть! Более того, практически каждое государство имеет значительную природную ренту, на которую, согласно принципу справедливого распределения общественного дохода, каждый гражданин должен иметь равное право. [Механизм такого распределения был известен Б.Бруцкусу, о чем он намекнул в своей работе «Социалистическое хозяйство». Однако за сто лет эта тема, похоже, так никого и не заинтересовала...]

Впрочем, наличия своего жизненного пространства еще недостаточно для начала устойчивой жизни в экономически дифференцированном обществе – еще нужна экономическая база, главной составляющей которой является способность к труду, условием возникновения которой является право на получение профессионального образования. (А вот получение общего образования является уже не правом, а обязанностью – если, конечно, человек намерен быть членом общества, – а общество, в лице государства, обязано общее образование предоставить.)

На границе этой темы лежит вопрос о праве человечества на всю природу. В силу разных соображений, здесь опущенных, подход к решению этой проблемы должен быть таким: как минимум половина КАЖДОГО природного ресурса должна оставаться неприкасаемой. (Это правило может быть нарушено лишь в случае угрозы существования всему человечеству.)

В личном пространстве человек должен иметь право делать всё, что ему заблагорассудится, лишь бы это не нарушало права других людей. По сути, право на личное пространство эквивалентно негативному праву на существование: на личном пространстве никто не имеет права угрожать существованию его жильца. (Нетрудно заметить, что это право отличается от позитивного права на жизнь, когда общество обязано защитить вас от любой угрозы вашей жизни.)

А вот на общественной территории член общества обязан подчиняться некоторому списку правил, не противоречащих прнципу независимости каждой личности от общества. Вот только создать такой список правил строго математически невозможно в принципе, ибо любое взаимодействие с другими людьми начинается с предложения контакта. В обществах, наиболее развитых в смысле соблюдения прав человека (например, в Англии), этот вопрос решен более чем достаточно: свое предложение на жалаемый контакт вы оставляете на телефонном автоответчике другой стороны (либо опускаете в почтовый ящик другой стороны свою визитку), и она уже решит, принимать ли ей ваше предложение на контакт или нет; и даже более: она имеет право никак не среагировать на ваше предложение.

Однако на практике последнее обстоятельство означает невозможность предложить контакт большинству интересных вам людей, поскольку и номера их телефонов, и их почтовые адреса могут быть доступны лишь очень узкому кругу лиц. Например, одно время я пытался предложить свои изобретения владельцу фирмы «Самсунг» Ли-Кун-Хи, но пробиться к нему сквозь железобетонные иерархические заслоны его чиновников мне так и не удалось. Поэтому в идеале (с точки зрения минимального ущемления прав другой стороны) предложение на контакт выглядит так: вы публикуете в социальных сетях объявление о желании войти в контакт с каким-то лицом – без какой-либо надежды на положительный исход. И, как будто, лучшей возможности человечество пока не придумало...

Впрочем, наличие социальных сетей позволяет понять и суть естественного права человека на получение и распространение информации, без которого никакое взаимодействие человека с обществом невозможно: вы имеете право опубликовать что-то (кстати, далеко не всё!), но принудить других людей прочесть вашу информацию уже не можете. На Западе беспокоить другого человека даже вопросом считается неприличным. Поэтому там соседи, даже прожившие рядом многие годы, могут ничего не знать друг о друге. Таким образом, без специальной общественно-экономической организации западное общество является атомарным в своей основе даже несмотря на его государственную организацию.

Нетрудно также понять, что никто, кроме самого хозяина-собственника, не может распространять информацию обо всем, что происходит на его личном пространстве, – так сказать, о тайне личной жизни. Однако не совсем ясно, в какой мере должна утаиваться личная жизнь власть имеющего чиновника, ибо даже, например, отношения президента со своими детьми имеют большое значение для оценки его способностей в качестве государственного руководителя...

Довольно сложный вопрос – это право человека на интеллектуальную собственность, которое означает, что какую-то информацию, порожденную человеком, все остальные люди в лучшем случае могут лишь знать, но без права ее коммерческого использования: ни ее саму, ни ее последствие от использования ее в качестве средства производства, наделять свойствами товара без разрешения владельца  нельзя.

Выше мы проанализировали право отдельно взятого человека. Рассмотрим теперь права, касающиеся сразу группы нескольких лиц, имеющих какой-либо интерес в особых групповых взаимоотношениях.

Представляется, что общий метод решения этого вопроса сводится к аналогии между организацией людей (в частности государством) и личностью. И тогда первым правом любой группы людей должно быть право на поведение, независимое от внешнего общества. При этом надо понимать, что любая организация уменьшает права ее членов (не считая случая, когда члены организации добровольно холопски наделяют свое руководство особыми привелегиями). С точки зрения либерального общества, необходимой внутренней характеристикой любой правомочной организации является ВЗАИМОДОБРОВОЛЬНОСТЬ всех отношений между всеми ее членами. Из это вытекает и естественное право любого члена организации покинуть ее в любой момент времени – разумеется с возмещением неустойки, оговоренной в уставе организации. (Неясный случай добровольного отказа членом организации от такого права выхода здесь не рассматривается.)

Вот собственно и вся естественно-правовая база последовательно правового общества. Однако ответ на главный вопрос – является ли правовое общество более развивающимся, нежели неправовое, – мы здесь не получили. Этот вопрос мы рассмотрим ниже.