О том, как молодой, преуспевающий питерский банкир
предпочел разборкам с бандитами и общению
с «беспокойными» клиентами поездку на войну

Я медленно просыпался. За окном занималось что-то, видимо новый денек, который определенно должен был продолжить весьма грустную череду моих весьма скорбных дней. Ощущение вчерашнего неумеренного потребления алкоголя уже не угнетало. Даже похмелье не мучило, ибо стало уже привычным. И первая мысль пробуждения:
- Где бы достать поскорее «горючего», ведь выпить мне просто необходимо и непременно сейчас. Ждать нельзя не то что минуты – секунды.
Мысль эта не была связана с физическими страданиями от перепоя, но скорее с тем, что приняв очередные «дежурные» триста грамм для начала и продолжив в течение дня, можно уйти на время от проблем, которыми этот день всенепременно должен был быть наполнен. Хорошо поэтому пить с утра. Выпил – и весь день свободен.
Сегодня, просыпаясь, я снова думал о том, что очень неудачно сложилась моя жизнь, которая сделала меня почему-то крупным банковским деятелем.
- Лучше уж быть каким-нибудь чиновником или заседать в одном из парламентов, которых развелось столько, что и на мою долю хватило бы наверняка. Да что там чиновником! Лучше быть обыкновенным экономистом, преподавателем, шофером, рабочим, бомжом.
Но теперь это уже не для меня – это для тех избранных, кому особенно, за какие-то неведомые мне заслуги, так повезло в этой жизни.
Я же к таким везунчикам не относился и потому должен был нести свой финансовый крест без настоящих друзей, заинтересованных союзников, честных компаньонов. Все они были как-будто еще совсем недавно, когда налаженное мною дело процветало. Сейчас же в лучшем случае удалились и не кажут носа. В худшем же, устраивают наезды, упирая на старую дружбу и сотрудничество достают, что именно с ними «мой» банк и должен рассчитаться в первую очередь.
Я, собственно говоря, не против. Я уже вообще не против чего бы то ни было. Вот только против этого так быстро начинающегося дня. Ведь опять непременно начнутся эти неприятные в своей безнадежности визиты.
Они будут идти, хотя знают не хуже меня, что все это безнадега. Ведь мы не имели дела с людьми с улицы. А эти «монстры» разбираются в финансах и прочем из банковской кухни, в лучшем случае, не хуже меня.
Но они придут снова и снова. Им все равно больше нечего делать. Финансовый кризис освободил их от большинства занятий, которым они предавались не так давно. Сейчас же у многих крутых и навороченных нет не только дел, но и толики денег на водку, не говоря уже о прочих недавних развлечениях. Вот они и приходят ко мне. Знают, что у меня запас. Но не знают, что этот запас скоро кончится. Это знаю только я и храню этот секрет от всех как важнейшую государственную тайну. И это меня угнетает сейчас более всего.
Еще сегодня ожидается приезд каких-то новых «отморозков», который мне устроил по-родственному один весьма близкий в недавнем прошлом клиент. Он даже приглашал меня быть крестным отцом его сына. И я согласился с этим и крестил его ребенка. А сейчас он говорит:
- Я не хочу больше ждать, у меня объявилась крутая «крыша», пусть она этим и занимается. Так что ты уж не обижайся, пожалуйста.
В кругу других наездов это не очень-то и страшно. Но плохо то, что он все знает о моей семье, кто куда ходит, где гуляет мой ребенок и прочее, что кажется мелочью, но на самом деле весьма важно в жизни.
Сомнения же в том, что эти свои знания он использует в полном объеме, у меня теперь нет. И поэтому наездом этим приходится заниматься весьма серьезно. И обидно это очень по-человечески. Ведь именно этот человек, работая со мной, по меньшей мере ничего не потерял. Он только недополучил чего-то, что ожидал. Ну, да Бог ему судья. И мне тоже.
Заявится, конечно же, и моя «крыша». Они не за деньгами, но просто посидеть, потрепаться, выпить и попортить мне нервы своими угрозами:
- Скоро время платить нам. Ты помнишь. Так вот на кризисы лучше не ссылайся. И так уже три недели лишних ждем. Без нас тебя тут же клиенты разорвут, а мы им с удовольствием в этом деле поможем. Будешь в качестве примера устрашения для других выступать.
Делаю вид, что проникся этим внушением и боюсь их до того, что где-то найду для них денег. Сам же впадаю в расстройство от того, что этими деятелями опять выпито пять бутылок МОЕЙ водки. Вот это настоящая трагедия.
Впрочем, моя крыша сейчас – это не какие-нибудь «бандюки», а отставные из органов, но надо же учитывать то, что отставных там не бывает, а бывает «действующий резерв» – ДР. Уже неоднократно они делали мне прозрачные намеки, мол не хотел бы я прогуляться на службу? «Горячих точек» много, а там, как они мне обещали, можно списать любые проблемы, естественно, оставшись здоровым и невредимым, поменять имя, биографию на легенду, и получить медаль.
- Так я вам и поверил, ребята. Списать легче с мертвеца, а для вас это не составит проблем и до «горячей точки» ехать не придется, издержки боевых ресурсов повышать. Кому это нужно-то? Так что идти мне к вам – это все равно как записываться в «Клуб самоубийц». Я же искренне надеюсь, что до такой крайности все же не дойдет.
Сваливать конечно же надо. Но не с этими друзьями. Почему это я должен менять свое имя? Учитывая, что мне было не жалко ничего, именем все же я еще дорожил. Да и атрофировавшееся чувство самосохранения говорило о том, что опасаться более всего следует именно их – мою «крышу».
От них наиболее трудно отвязаться. Но я уже вроде бы нашел путь к этому. Вот только не решиться пока еще. Пока еще не опустошены подвалы. Итак, сегодняшний банковский баланс показал расход одиннадцати бутылок водки. Это значит, что в погребах притаилось еще около полусотни их собратьев. С динамикой последнего времени этого хватит дня на три. Вот тогда и посмотрим. Тогда меня ничто не удержит в этих стенах и я еще дам жару окружающим. Пошалю напоследок. Свои мозги и свою шкуру не отдам за бесценок.
Ах да, еще чуть не забыл, жена. Хотя с ней вроде бы уже все более-менее ясно. Когда мы виделись в последний раз, она недвусмысленно сказала, что мне лучше не появляться дома. Зачем? Ведь пользы от меня сейчас никакой, а вот опасности и проблемы я доставить могу.
Впрочем, насчет опасности она явно переборщила. Опасности нет, а вот ее роль в том самом наезде на меня проявилась достаточно явственно. Ведь не оставил же я это просто так, провел свое расследование и контрмеры принял. За семью же больше всего переживаешь.
Так вот и сказали мне профессионалы-сыскари, что не без ее участия все это провернулось. И действительно, похоже на правду. Да и среди знакомых такие случаи бывали. И у бандюков, и у чиновников и всяких там ментов, депутатов и банкиров, так целое поветрие моровое через их жен и подруг прошло. Это мне достоверно стало известно. Так и моя мне в запале каком-то сказала (именно в таком состоянии говорят об истинно желаемом):
- Уж лучше бы ты умер, что ли. Больше толку было бы. Что-то с этого получали хотя бы. Но мы же тебя уже не интересуем с ребенком.
- Вот это да, – только и сумел промямлить, я несколько даже смущаясь такой вот своей откровенной несознательностью перед тем как уйти.
В самом деле, так и было. Не вру.
Ну, да и Бог с ней. Вот только сын был очень грустный в последнюю нашу встречу. Он все чувствует. И я его чувствую – напрямую и остро. Все время, как я в отъезде и у меня чего болит, так потом мне рассказывают, что и он тогда же и тем же болел. И наоборот.
Ну, Бог даст, все утрясется. И если чего-то пытаться сделать дома, то кончиться может плохо и для меня, и для него. Так что лучше отступить на время. А там посмотрим. С голоду не помрут, да и нужды особенной не будет. Мне же надо думать и действовать смело и решительно. Иметь, как говорят военные, широкий оперативный простор.
В первую очередь, надо так свалить, чтобы никто из «доброжелателей» хотя бы поначалу не знал, куда и зачем я собственно отправился. Ну а когда узнают, так уж и сделать-то ничего не смогут.
В «органы» действительно неохота. Ведь не хочется же на самом деле на верную смерть идти во благо этих жлобов, которых послушать, так где они только не были, чем не занимались во имя Родины. Каких только «Альф» и «Витязей» не наплели. Благо, что об этом сейчас в любой книжке прочесть можно, как сыну лейтенанта Шмидта о мятеже на крейсере «Очаков». А сейчас и по виду, и по делам – бандиты. Впрочем, говорить-то что угодно можно, а истинной сущности не скроешь.
Один мой знакомый ушел от такой вот приблизительно напасти в некрупные, но зловредные государственные чиновники. Сидит сейчас где-то в мэрии (или администрации, или правительстве – за этим и не уследишь) и поплевывает на свои прошлые проблемы, да новыми связями кичится и вовсю комбинирует, оперирует, уже урожай снимает.
Но у него-то просто с «тамбовцами» или «казанцами» (их не всегда теперь и различишь, тоже, наверное, книжек начитались) конфликт вышел. С такими-то я как-нибудь и сам справился. К ним у меня давняя привычка, и страх перед ними давно прошел, а они только на страх давить и умеют. Фантазии маловато. Да и реальных возможностей тоже. Только гонор и нахрап, но это все до предела определенного действует.
Мне же от других надо уходить, что покруче, и по- организованнее, и поумнее, и фантазией побогаче. А значит, и город лучше сменить. Из страны же точно не уеду. Пробовал – не получается. И сейчас удивляюсь:
- Кто это эмигрировать умудряется? Евреи в основном. Эх, мне бы капельку еврейской крови, тут бы я себя показал на мировой арене.
В глушь – бессмысленно, ведь делать-то я собственно ничего не умею, кроме этих вот финансов, запросы же развились серьезные и не только материальные. А вот туда, где все покруче – есть надежда. А что у нас на сегодня круче Питера? Только Москва. Вот туда-то и надо.
Только кому я там нужен? Хотя, не последний же я человек. Не в министерство, конечно, и не в парламент или правительство. И туда, конечно, попадают (мне, завсегдатаю городских различного уровня выборов и политических тусовок среднего уровня, но весьма авторитетных, это хорошо известно), но времени и денег надо много потратить, даже на самую маленькую незначительную должность или пост.
А у меня-то сейчас и ни времени, и ни денег. Блат есть кой-какой, но все не то. Не успеваю. А знакомые все больше институтские. Научные-то есть, а что с науки-то возьмешь сейчас? Есть, правда, один знакомый. Друг даже, я бы сказал. Тоже со времен студенческих – Пашка Кравцов. Его то все больше и вспоминаю. На него, в основном, надежда.
Он в старые времена крепко стоял. Папа шишкой в ЦК партии был (естественно коммунистической, а не какой-нибудь «экономической свободы»), да и сам он неплохо оборачивался во всяких кругах. А как в Питер, так ко мне, а мы уж с ним развлечения находили. Он даже очень к нам ездить полюбил. И папа над душой не стоит, и все блага комсомольской цивилизации, включая хорошо укомплектованный красивыми девушками боевой сектор учета. Ну и в Москве соответственно, там все правда попроще и поскромней получалось, под зорким оком высокопоставленных родственников. А деловых связей и заморочек у нас пока не было. Как раз то, что нужно.
Он же сам после колледжа в банке покрутился. Быстро надоело. А папа хоть и не в такой уже силе был, но уж пристроил сына куда-то. Не знаю точно куда. Да и Пашка не распространялся, а раньше-то любил похвастаться. Если же и он молчит, то наверняка что-то серьезное и закрытое. А это для меня еще один плюс. Вот только если возьмут меня.
Правда, разговор уже был. И с какими-то людьми я по этому поводу еще в недавние добрые и боевые времена встречался (тогда, когда еще хотелось всего побольше и побыстрее), и документы какие-то собирал для допуска, водку культурно пьянствовал, в русской бане (никаких саун) парился. И даже в аспирантуре своей под это дело тему диссертации подстроил, хотя что к чему и не говорил никому, но только густого-густого туману нагонял и «лапшу на уши вешал».
Вот только проблемы мои, которые недавно появились. Но у кого сейчас их нет. Да такой человек на серьезную работу и не потребуется. Ведь сейчас без проблем только те, кто ничего не делает.
По большому счету из таких проблемщиков сейчас можно собрать лучшие элитные организации и структуры любого профиля и высшего уровня. Они массу проблем государственных разрешат, почти за бесплатно. И с прихватизацией, и с банками криминальными, и с оборонкой, и с преступностью, да и вообще с чем угодно.
Все злые на бардак, на бандюков, на коррумпированных чиновников и злобных ментов и прочих, что из внутренних и внешних «органов». И все это чуть ли не за спасибо, за то в основном, что в трудную минуту их приветили, не забыли и от себя самих же защитили.
Да по большому счету проблемы мои – взаимоотношения с не лучшими представителями известного ведомства (у лучших и дела получше, не со мною горемычным то есть). Это же всегда может быть компенсировано мощью и неприязнью другого ведомства. Тем более, что в моем случае маловероятен вариант с засылкой меня в качестве агента-недоброжелателя. Не потяну я на такого сейчас со своей своеобразной репутацией последних времен моего банкирства. Уж больно много всего намешалось, перемешалось, утрамбовалось и насмерть зацементировалось – так, что никакая агентура не разберется.
- Чего я в этом понимаю, – сам себя останавливал я, когда заходил в своих попытках осмысления действительности слишком уж далеко. – А туда же – анализировать. Ждать надо. Ведь все, что следовало мне в этом случае сделать, я уже сделал, – успокаивал я себя.
Надо ждать.
Обычный день,
Каких бывает
Много,
Лишь раз способен
Стать тем
Днем,
Который все
Смятенья успокоит.
И все устроит...
Ждите,
Он придет.

Я никогда не думал, что ждать так трудно. Тем более, что водка подходит к концу, а общая ситуация не способствует каким-то излишним телодвижениям.
Мой последний реальный деловой контакт в этом предприятии и в моем банке – мой заместитель. Старый отставной директор «почтового ящика» и чуть ли не генерал (да уж точно генерал, только не говорит об этом много – вот они – опыт и здравомыслие). Мог бы и сам управляющим стать, а меня зачем-то вот пропустил – добрый.
Теперь-то я знаю почему, но сделать-то уже ничего не сделаешь. Впрочем, за науку спасибо. Даст Бог, пригодится. Вроде бы он и не вредит, и сочувствует по-человечески. Но сейчас именно он весьма опасен. Думаю, что не просто так он со мной пьет, мне-то его никогда не перепить.
С его-то опытом сидений на Тюратаме и в Плесецке! А вот зачем пьет – это вопрос. Не столь уж сложный, конечно, вопрос и догадаться о его ответе несложно. Ведь пьяного-то контролировать и направлять легче.
Да и телефонные разговоры мои под контролем держит. Иногда и не знаю как отделаться. Слава Богу, хоть ночью уезжает. Вот я за правило и взял на работе на ночь оставаться и уже не меньше недели безвылазно сижу (тем более и жена меня так удачно из дома поперла).
Одни думают, деньги изыскиваю, другие, что боюсь, третьи, что пьянствую без просыху и даже про любовниц каких-то поминают. Хотя какие уж любовницы! Это все раньше только было. В прошлой жизни и осталось. А я только в это время по телефону и разговариваю.
Неужели они не догадываются? Догадываются, конечно, но лень, средств нет на более плотную пастьбу и контроль, и на авось спускают. А я живу у себя в банке, как дома, никуда не двигаюсь, ничем посторонним не интересуюсь. Питаюсь чем принесут, разговоры разговариваю, да бутылочный баланс свожу. Судя по балансу этому, еще немного времени у меня есть. Мне же только дожидаться.
И делать вид, что боюсь всех и работаю «по-черному». И от наездов уклоняться. Разборки на более позднее время переносить. Дай Бог, к тому времени они со своими претензиями до меня не дотянутся. А сейчас приходится наводнять деловые и финансовые круги ложной информацией (дезинформацией), всяческими имитациями «платежек» и договоров, и прочего подобного бумажного хлама. Опыта такого в нашем так называемом «деловом мире» предостаточно.
Наверно, такие же безвыходные ситуации породили когда-то миф о красной ртути или альфа-протеине. Уж не знаю, были ли такие, но разговоров-то было явно больше реальных возможностей получить эти раритеты химическим путем. Теперь же мне своим уверенным видом надо успех и надежность символизировать, говорить всем смело и нагло:
; Мы как скала и даже круче. Мы даже круче вареного яйца. Вообще у нас все в порядке. А с денежными перебоями все вот-вот решится. Это точно. (Решится-то решится, но вот в какую сторону?).
На это я стал в последнее время мастером. Этакий ансамбль песни и пляски перед клиентами и кредиторами. В работе-то моей будущей и это может пригодиться, а пока тренируюсь, коплю цинизм и навыки актерского мастерства. Хорошую мину при плохой игре строю. Особенно трудно это делать при ослабленной от чрезмерной ежедневной выпивке координации. Но без выпивки-то уже никак. Впрочем, брошу. Уверен. Когда вся эта напасть кончится. Уже и самому надоело.
А пока, вроде бы, еще один день прошел. И спокойно как-то. Даже не верится. Может быть, новые друзья уже чего-то предприняли. Ночью, глядишь, позвонят и обрадуют.
Ну, еще по одной. На сон грядущий…